То и дело поступают страшные новости о мучительной гибели наших туристок за границей. Причем чаще всего это происходит не в результате каких-то несчастных случаев, а в ходе случайно заведенных любовных интрижек.
Тем не менее, жизнь ничему не учит наших драгоценных дам, которые практически добровольно оказываются порою на крючке у всякого сброда, ищущего легкой наживы. Мы призываем женщин быть бдительнее и все-таки учиться на своих, а не на чужих ошибках.
47-летняя Елена Лобанова уехала в Хургаду за поздней, долгожданной любовью. Она собиралась купить квартиру. Войти в прибыльный «кожаный» бизнес, родить ребенка и во что бы то ни стало стать счастливой. Она умерла 19 февраля, ранним утром, под религиозные «рыдания» муэдзинов, в первых лучах так обожаемого ею курортного солнца, едва растопившего стеклянный морской горизонт… Как именно – до сих пор остается тайной, сообщает «КП».
О смерти женщины сообщил по телефону 22-летнему сыну Елены ее 24-летний любовник Карим. Она очень хотела уехать. В последних, полученных подружками эсэмэсках – отчаяние: «Все плохо… Артем не может выслать деньги: «Вестерн Юнион» не работает… Не могу купить билет». Но в то время, как русские туристы массово бежали от разгоревшейся в Египте революции, Лену гораздо больше страшило нечто другое… Что именно, она почти не рассказывала. Ни сыну – как можно волновать хоть и взрослого, но ребенка! Ни подругам, видимо, стыдясь показать себя, всегда сильную и удачливую, со слабой и глупой стороны… Пряталась за нейтрально-стальным «у меня все нормально». И только изредка, явно случайно, неконтролируемо, будто вскрикивая от боли, роняла: «Я в плену, две недели не выхожу на улицу – он меня запирает»; «Он запрещает мне звонить, отобрал паспорт»; «Все очень плохо, но я не могу писать. Объясню потом, когда приеду…».
О том, какими на самом деле были ее последние дни, теперь можно только догадываться. По истощенному до скелетообразного состояния трупу, опознанному в морге, по опухшему лицу в синяках и потеках из рта и носа. По тому, что на ее банковских счетах, где еще в ноябре 2010 лежало почти 4 млн за продажу квартиры и земли, осталось всего 400 рублей.
20-летний Карим – смуглый, волоокий торговец сумками в Хургаде – стал для Лены тем самым долгожданным «мужским зовом», на который психологически готова откликнуться любая одинокая женщина бальзаковского возраста. Они познакомились в 2008-м. Проживая в разных странах, они долго переписывались по СМС. Завязался роман. Женщину не смущало даже то, что ее молодой любовник постоянно просит у нее деньги – то на лечение мамы, то на билет и теплую одежду, чтобы приехать в Россию. Главный бухгалтер могла себе это позволить. Однако она не раз стремилась порвать отношения, даже меняла телефонные номера.
В апреле 2010 года Карим познакомил Лену со своей семьей, и, вернувшись в Москву, она позвонила подружке Алене с вопросом, как приватизировать квартиру, чтобы потом продать ее и уехать на постоянное место жительства в Египет. Ее все отговаривали от такого опрометчивого шага, на работе Лена разругалась с друзьями, которые выступили против ее египетского счастья дружной «демонстрацией». Елена перестала делиться своими планами.
Они стали жить вместе с Каримом, а со временем из кошелька Елены стали пропадать деньги, которые Карим тратил на тяжелые наркотики. Женщина сбежала к подруге, которая как раз отдыхала в одном из отелей. Но через два дня Карим ее нашел, упал на колени, молил простить, говорил, что умрет без нее. Рассказал «страшную сказку», как ему было одиноко, когда она его бросила, и дядя подсадил его на иглу, чтобы «развеялся». Мало того, он привел с собой мать, которая рыдала на заднем плане и кивала, подтверждая, что во всем виноваты сердечная тоска сына по ней и бессовестный родственник. Любовник тянул с нее деньги, она перезанимала у подруг и таяла на глазах… Смерть Елены загадочна. Официальная версия – самоубийство, но до сих пор не проведены ни графологическая экспертиза почерка в «предсмертной» записке, ни биохимический анализ крови погибшей. Рядом с ней были найдены какие-то сильнодействующие лекарства, которые сама Елена никогда не принимала, и, учитывая устроенный ей «домашний арест», не могла нигде купить… Даже тело Елены ее сын Артем не может перевезти в Россию: на это нет средств.
